Морские истории

Тьма, кола и рыбы-людоеды: 62 часа на дне океана

В конце ноября 2013 года в водах Атлантики у побережья Нигерии затонул буксир, застигнутый восьмибалльным штормом в открытом море. Стихия улеглась только спустя двое с половиной суток. Спасатели отыскали затонувшее судно на глубине около 30 метров, к нему опустились водолазы.

Дальше случилось невероятное: в трюме затонувшего буксира водолазы нашли живого человека - судового кока Харрисона Окене!

Харрисон был на камбузе, когда серия огромных волн накрыла буксир, и в считанные секунды отправила его прямиком на дно. Одних моряков смыло за борт, другие нашли свой конец во внутренних помещениях судна. Но только не Харрисон Окене!

Буксир затонул вверх килем и кок сообразил, что в трюме, под днищем судна, непременно должен был остаться воздушный "карман". Там он его и нашел.

"Карман" оказался довольно объемным - воздуха пленнику хватало с избытком, но воздухом сыт не будешь и моряку пришлось вновь нырять в темные лабиринты затопленных судовых помещений, где погибли его товарищи. Улов оказался невелик. На разоренном камбузе Хариссону удалось раздобыть лишь несколько банок газировки, которая на долгие 62 (!) часа стала ему и питьем и пищей.

Время в кромешной тьме полузатопленного трюма тянулось бесконечно. По словам Харрисона - это было немыслимо страшное приключение. В темном, сыром, гулком пространстве трюма он слышал, как хищные рыбы приплывают за телами его мертвых товарищей и старался не шевелится, чтобы не привлечь к себе внимание кровожадных тварей.

Харрисон признался, что в какой-то момент он вдруг стал слышать тихие разговоры рыб, которые, не найдя его среди мертвецов, обсуждали между собой его поиски.

- Я словно побывал в чистилище, - признается моряк, - один среди сотен невидимых чудовищ, ищущих одного меня... Но, как только я увидел свет водолазных фонарей, все сразу закончилось. Свет вернул меня к жизни.

Отныне Харрисон Окене будет отмечать 29 ноября второй день рождения. В море он пока не спешит, хотя совершенно уверен, что если водная стихия не стала его губить, то утонуть ему теперь не суждено.